Петр Иванович Рычков родился в Вологде 1 октября 1712 г. Его отец занимался в ту пору торговым промыслом — сплавом хлеба по рекам Сухоне и Северной Двине к Архангельску для отпуска его за границу. Но дела шли неважно, он разорился, и семья переехала в Москву. Здесь молодой Рычков обучался иностранным языкам (немецкому и голландскому), бухгалтерии и торговому делу. Службу начал в 1730 году правителем стекольных заводов в Ямбурге под Петербургом. После четырех лет пребывания на заводах он, владевший иностранными языками и бухгалтерией, при содействии И. К. Кирилова был принят на службу в Петербургскую портовую таможню переводчиком и помощником бухгалтера. Затем в 1734 г. по рекомендации и под началом того же Кирилова Петр Рычков приступил к работе в Оренбургской экспедиции, занимаясь поначалу правлением канцелярских дел. С 1737 работает в Оренбургской комиссии под руководством крупнейшего историка и географа В. Н. Татищева.
Во все эти дела Рычков, молодой и энергичный, привносит многое сам личным участием. Он привыкает к краю. Более того, судьбе было угодно, чтобы с Оренбуржьем оказался связанным почти 43-летний период его жизни. Полюбив дикий край, Рычков работает увлеченно, много ездит, изучает архивы. Кстати, сегодня архивы, особенно Тургайские, Оренбургские и Екатеринбургские, хранят немало сведений и о его деяниях.
Главными научными трудами П. И. Рычкова, принесшими ему широкую известность, являются «История Оренбургская» и «Топография Оренбургская». В этих трудах П. И. Рычкова собран почерпнутый из различных источников богатый фактический материал по истории народов Южного Урала и прилегающих к нему областей, об их занятиях, быте, взаимоотношениях; обстоятельно освещена деятельность Оренбургской экспедиции; даются справки о строительстве крепостей, переселении русских на Южный Урал и хозяйственном освоении ими этого края, развитии земледелия, имущественном состоянии и повинностях крестьян. Большой интерес представляют собранные Рычковым данные о возникновении яицкого казачества и основании Яицкого городка — первого города на Южном Урале. П. И. Рычков приводит сведения о появлении многих населенных пунктов, указывает даже время сооружения и характер отдельных, наиболее значительных зданий, подробно останавливается при этом на торговле.
В 1741 Рычков возглавил Географический департамент, созданный при Оренбургской комиссии. В 1752 по инициативе П. И. Рычкова группа геодезистов во главе с прапорщиком И. Красильниковым приступает к составлению новой генеральной карты Оренбургской губернии и десяти частных карт. Составление первого атласа края было завершено в 1755.
В качестве пояснительной записки к Атласу Рычков пишет капитальный труд «Топография Оренбургская» (первая часть — 1755, вторая часть — 1760). В 1762 труд издается в академическом журнале в Санкт-Петербурге. Труд получил высокую оценку М. В. Ломоносова, русских ученых, академиков П. С. Палласа, Г. Ф. Миллера. «Топография Оренбургская» имела большое значение для географической науки. Она являлась трудом, намного, опережавшим свое время; в русской и мировой географической литературе долгое время не было подобных работ. Труд П. И. Рычкова до сих пор не утратил своего историко-географического значения.
Попутно с работой над «Оренбургской топографией» и «Историей Оренбургского края» Рычков разрешал целый ряд других проблем, слал сообщения в Академию наук. Так, он досконально изучил вопрос «о сбережении и размножении лесов», «о способе к умножению земледелия в Оренбургской губернии», составил «Описание урожая хлеба в Оренбургской губернии», «О содержании пчел», «О медных рудах и минералах, находящихся в Оренбургской губернии» и пр.
Работая в канцелярии Оренбурского края, Рычков заведовал перепиской своих начальников, выполнял по службе функции бухгалтера, секретаря, помощника губернатора, а порой исполнял и обязанности губернатора. Начальников же в его бытность сменилось немало.
Известно, что такие выдающиеся правители Оренбургского края, как Кирилов, Татищев, Неплюев, относились к Рычкову доброжелательно и тепло. Они ценили его, дорожили им как специалистом, хорошо знавшим край.
Однако не у всех начальников Рычков пользовался покровительством. Так, при губернаторе И. А. Рейнсдорпе жизнь его складывалась нелегко. Явное нерасположение, личная неприязнь, порой даже ненависть к ученому — вот что было характерно для Рейнсдорпа.
Но у Рычкова, к счастью, обнаружились влиятельные покровители в лице графа П. И. Панина, академика Г. Ф. Миллера, которые поддерживали и поощряли его чрезвычайно активную, разнообразную и полезную деятельность. Результатом ее явилось присуждение 47-летнему ученому высокого академического звания.
Остановимся кратко на истории производства П. И. Рычкова в члены-корреспонденты Академии. Первым, кто поставил этот вопрос, был известный государственный деятель и ученый В. Н Татищев. Но хлопоты Татищева об избрании Рычкова в Академию не увенчались успехом.
Прошло несколько лет. Петр Иванович продолжал упорно трудиться, совмещал дела служебные с делами научными. Свои сочинения, статьи, письма он отсылал в Санкт-Петербург, в Академию. Он установил тесную связь с конференц-секретарем академиком Г. Ф. Миллером. И тот положительно оценил труды оренбургского ученого, всю его деятельность. Специальным посланием 30 марта 1758 г он ходатайствует перед президентом об избрании Рычкова в академию, в ноябре того же года повторяет просьбу.
Однако утверждение затянулось. И тогда в дело энергично включается Ломоносов. Оценив должным образом научные и служебные заслуги Рычкова и заботясь о вовлечении в Академию русских специалистов, Михаиле Васильевич подает 21 января 1759 г. представление от Канцелярии президенту Академии К. Г. Разумовскому, в котором он настаивает на необходимости учредить «по примеру некоторых других Академий класс академических корреспондентов» и «начать сие учреждение принятием в такие корреспонденты Петра Ивановича Рычкова».
Старания М. В. Ломоносова не были напрасны — 29 января Академическое собрание присвоило П. И. Рычкову почетное звание члена-корреспондента. Диплом был выдан Рычкову 18 августа тог о же года.
Об этой важнейшей вехе жизни Рынков упоминает в «Записках», адресованных своим детям: «…Петербургская императорская Академия наук за разные мои сочинения… учинила меня своим корреспондующим членом…»
Петр Иванович стал первым членом-корреспондентом Академии наук.
Но вскоре в жизни Петра Ивановича возникли новые обстоятельства. По совету доктора он уходит в отставку, и весной 1760 г. после исправной службы поселяется в своем селе Спасском, которое находилось возле московской почтовой дороги в 15 верстах от Бугульмы.
В этих местах Петра Ивановича ожидала десятилетняя сельская идиллия, впрочем, наполненная известными заботами скромного помещика (крестьян обоего пола в Спасском насчитывалось 210 душ) и еще более скромного заводчика, владеющего небольшим медеплавильным и винокуренным заводами, мельницей.
Петр Иванович отдается сельскому хозяйству и правлению собственными заводами. Но это не мешает ему, автору известных трудов, поддерживать связь как с Академией наук, так и с европейскими учеными, находившимися в России.
Он завязывает деловое общение с простыми людьми края, проявляет стремление познать народный опыт.
Примечателен и такой факт: все академики (И. И. Лепехин, П. С. Паллас и др.), будучи участниками академических экспедиций и посещавшие Оренбуржье, считали необходимым заезжать в село Спасское к известному в научным кругах естествоиспытателю, который был первым описателем малоизвестного края. Заслуги ученого были отмечены, помимо почетного звания члена-корреспондента Академии наук, избранием в члены Вольного экономического общества (1765) и Вольного российского собрания при Московском университете (1773). Принадлежность к этим научным обществам позволяла Рычкову изучать природные ресурсы страны и содействовать, как мы теперь говорим, их рациональному использованию. Петр Иванович публиковал многочисленные работы и статьи. Ему присуждались медали.
Последние 5–6 лет жизни доставили Петру Ивановичу немало тяжких испытаний: в период Крестьянской войны подверглось разорению имение, была утрачена библиотека и часть переписки, разгромлена церковь. Болью в сердце отозвалась гибель (в августе 1774 г.) 35-летнего сына Андрея под Корсуном в сражении с пугачевскими отрядами (попутно скажем, он был полковником и комендантом Симбирска).
Все это не могло не сказаться на душевном и физическом состоянии Рычкова. Вместе с тем он стремится противостоять ударам судьбы, по-прежнему занимается делами и наукой. В 1776–1777 Рычков пишет «Лексикон, или Словарь топографический Оренбургской губернии…», оставшийся в рукописи и хранящийся в Государственной публичной библиотеке в Москве.
В 1777 г. наступил новый поворот в его жизни.
В своих «Записках» Рычков пишет: «в службе моей последовала знатная перемена». 14 марта 1777 г. «угодно было по докладу Правительствующего Сената… пожаловать меня к Екатеринбургским заводам правления главным командиром» (т.е. начальником Главного уральских заводов Правления).
По прибытии 1 июля 1777 г. в Екатеринбург Рычков сразу же вступает в должность главного правителя заводов и завязывает служебную переписку с тобольским губернатором Д. И. Чичериным.
Однако развернуть свою деятельность на новом месте Петру Ивановичу не удалось. Он стал жаловаться на нездоровье, много лежал в постели, о чем писал академику Миллеру (17 августа и 9 сентября). 15 (26) октября того же 1777 г. в возрасте 65 лет Рычков умер, пережив на 27 лет Татищева и на 12 лет Ломоносова.
Так закончил свою жизнь этот славный деятель науки. Он служил России, своему Отечеству до последнего вздоха. Служил на пользу народа.
На третий день после смерти Петра Ивановича, 18 октября, канцелярия рапортует Правительствующему Сенату и государственной Берг-коллегии «о смерти господина статского советника и здешнего главного командира Рычкова, случившейся ему в 15 день сего месяца от болезни, продолжавшейся с прибытия его сюда».
Тело Рычкова было доставлено из Екатеринбурга в Оренбуржье, в село Спасское близ г. Бугульмы (ныне в составе Татарстана) и захоронено в сельской церкви. К настоящему времени следы погребения Рычкова не сохранились. Как сообщает Р. Г. Игнатьев, уже в 1877 году на могиле Рычкова не было никакой надписи.